Четверг, 28.03.2024, 20:04
Placebo
Главная | Интервью | Регистрация | Вход
Главная » Статьи » Все о "Placebo" » Интервью!

Интервью журналу "Humo"
Ваш новый альбом называется Meds, сленговое название наркотиков. Это разоблачение тайны?

Когда я начал работать над этой пластинкой, мне хотелось писать только о 2 вещах – любви и зависимости. Я не хочу идти дорогой Джима Моррисона, Дженис Джоплин, Джимми Хэндрикса или Курта Кобейна. Или даже хуже – Пита Доерти. У меня всегда была проблема с восхвалением наркозависимых рок-звезд. Наркоман на помойке – он и есть наркоман на помойке. Но я не могу отрицать – я тоже шел по дороге, в конце которой был тупик. Однажды я просто понял, что есть вероятность того, что я могу стать следующей потерей рока.

В сингле «Song To Say Goodbye» ты поешь: "You were mother nature's son / Someone to whom I could relate / Your needle and your damage done / Remains a sorted twist of fate". Для кого ты написал эту песню?

Для себя. Это письмо себе, письмо о себе. У меня все было так плохо…. Я будто был загнан в порочный круг, я чувствовал только печаль, гнев, разочарование и постоянную неудовлетворенность… Я просто никогда не был счастлив, никогда. И если этому никак не приходит конец, или ты даже не хочешь понять, что что-то действительно не так… Мне нужно было как-то изменить свой образ жизни, поэтому я поехал в Индию. Там я написал эту песню, это отправная точка этой пластинки, самая старая песня на ней. Вы можете представить себе что-нибудь ужаснее, чем когда твой друг кричит тебе: "You are one of God's mistakes, you crying, tragic waste of skin"? Вот, мне нужно было именно сказать себе именно это.

В какой конкретно момент ты был на этом перекрестке? Я до сих пор там, в данный конкретный момент. Мне нравится говорить себе, что я все ближе и ближе к решению, но пока ищешь равновесие, делаешь много ошибок. Я полон замечательных целей, и иногда я даже приближаюсь к ним, но на следующий день все снова идет не так.

Давай теперь снова вернемся к музыке. Placebo существует уже десять лет и за это время вы стали звездами мирового масштаба. У вас были такие смелые мечты в 1996?

О нет. Музыка, которую мы играли на заре своей карьеры была очень немодной. Но потом постепенно течения изменились, и теперь я слышу много групп, которые внимательно нас слушали. И это абсолютно нормально. Мы тоже очень вдохновлялись, слушая Sonic Youth, PJ Harvey, Leonard Cohen, Depeche Mode... Так что теперь люди могут взять от нас столько, сколько хотят. Мы никогда не скрывали того факта, что хотим быть самой крутой группой на земле, и мы до сих пор неистово амбициозны. Я очень благодарен судьбе за то, что все еще чувствую энергию, которую могу направить на то, чтобы лучше писать песни. С каждой новой пластинкой мы будто начинаем вновь, только сейчас мы понимаем, какую группу мы из себя представляем.

Ты имеешь в виду, вы довели до совершенства формулу Placebo? Meds полон синглов.

Да, эта пластинка похожа на такой себе сборник «greatest hits» (смеется). Послушай, мы не простые люди, и никогда не хотели ими быть. Мы продолжаем пытаться все испортить, но, похоже, чем сильнее пытаемся, тем лучше становятся наши песни. Наша музыка стала звучать очень непринужденно.

Вы сделали кавер на песню «Je t’aime, moi non plus», где Азия Ардженто выступает в роли Сержа Гинзбура, а ты сам - Джейн Биркинг. Заглавный трек Meds – это дуэт с Элисон Моссхарт, она же VV из The Kills. Элисон и Азия обе худые, бледные, андрогинные, темноволосые девушки. Они могли бы быть твоими сестрами.

(Смеется) Ну, я всегда думал, что любовь в какой-то мере очень отдает нарциссизмом. Вам нравится видеть свое отражение в своем возлюбленном. Я никогда не был увлечен ни одной из них, но я, безусловно, думаю, что они очень красивые женщины. И дуэт всегда получается лучше с кем-то, кого ты очень хочешь.

Азия тоже была здесь только что.

Да ну, правда? Я не видел ее сто лет. Элисон я знаю очень давно. Я учился в университете с Джеми (Хинсом, он же Хотел, вторая половина The Kills). Он – первый человек, с которым я подружился в Лондоне, и я не теряю с ним связь последние шестнадцать лет. Господи, шестнадцать гребанных лет, неужели я действительно так стар? (Молко недавно исполнилось 34). Я думаю, The Kills – это одна из лучших групп на сегодняшний момент. И с Элисон было очень легко работать – она очень открытая, родственная мне душа. Сложно встретить много людей такого типа. Поли Харви, Джастин Уорфилд, Майкл Стайп… Вот, наверное, и все.

Ты еще поешь дуэтом с Майклом Стайпом «Broken Promise» - по-твоему, песня о лжи и измене?

Или, в более общем смысле – злоупотреблении доверием. Одна из самых ужасных вещей, что может произойти с тобой, и один из самых ужасных поступков, который ты можешь причинить другому человеку. Вокруг меня и Placebo долгое время была аура упадничества – в конце концов, это убивает. Без преувеличения: это убивает тебя. Я вел пагубную жизнь – и для себя, и для окружающих.

Вы очень хорошо подобрали Майкла Стайпа – его сексуальные пристрастия не очень-то ясны.

Да (смеется). Самое очевидное, казалось бы, это спеть эту песню с женщиной, и мы именно так и собирались поступить. Но однажды мы случайно столкнулись с Майклом в холле этого отеля, и все сложилось в целостную картину. Я понял: ты – единственный.

Здесь во Франции вас холят и лелеют, будто вы французская группа.

Нас тут очень любят, но могло быть и хуже: изо всех сил стараясь, мы могли бы быть популярными в Германии. Это все благодаря моему происхождению (Молко вырос в Люксембурге и прекрасно в совершенстве владеет французским), тому, что мы записали пару песен на французском, но, главным образом, благодаря музыке. Наши песни здесь отлично понимают, их крутят по всем радио и телеканалам, но это все же мрачные песни. А мрачная романтика абсолютно подходит французским обычаям, в литературе, только вспомните проклятых поэтов, вроде Бодлера.

Placebo – одна из редких английских групп, которые признают гений Гинсбура не только потому, что он вот уже 15 лет, как умер. Кроме "Je t'aime... moi non plus", вы еще сделали каверы на "La ballade de Melody Nelson" и "Reqiuem pour un con".

Гинзбур один из самых изумительных авторов песен всех времен. Именно они – Леонард Коэн, Серж Гинзбур и Жак Брель. Каждый раз, когда я слышу «Ne me quitte pas», я заливаюсь слезами. И Нина Симон и Билли Холидей…. Именно благодаря этим людям еще в очень возрасте я решил стать музыкантом. История жизни Сержа может может быть описана как трагическая, но я думаю, мы можем кое-чему из нее научится. Я думаю, мы можем заставить себя не идти больше по этой дороге саморазрушения.

Ты недавно стал отцом: разве это не предостерегает тебя от саморазрушения?

У меня четырехмесячный сын – незапланированный, но более чем желанный. Я точно знаю – мой сын – это лучшее, что когда-то случалось со мной. У меня самого были очень сложные отношения с отцом, и я, конечно, никогда не мечтал об отцовстве. Но со мной это случилось – я никогда не чувствовал себя таким счастливым. Но и таким испуганным тоже.

Прости нас, но как должна выглядеть картина семейной жизни бисексуального мужчины?

(Смеется) Да, это может сильно сбивать столку, правда? Ну, на данный момент у меня есть женщина и наш общий с ней, и ничей больше, ребенок. Я не планирую жениться, ведь иметь с кем-то ребенка – это лучшее обязательство, которое ты можешь на себя взять. Люди могут удивиться, что кто-то вроде меня говорит подобные вещи, но с возрастом я пришел к выводу, что есть только одна вещь, которая что-то значит – это любовь. Безоговорочная любовь – безусловная, чистая любовь.

Категория: Интервью! | Добавил: placebo (27.04.2007) | Автор: Элена
Просмотров: 1051 | Рейтинг: 5.0/1 |
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Меню сайта
Категории каталога
Интервью! [52]
Интервью с группой!
Форма входа
Наш опрос
Как вам мой сайт?
Всего ответов: 145
Поиск
Друзья сайта
Статистика
Copyright MyCorp © 2024
Сделать бесплатный сайт с uCoz